ЗАБЫВ ПРО ОТДЫХ И ПОКОЙ,
ТРУДИЛИСЬ НОВОЛАДОЖСКИЕ РЕЧНИКИ В ГОДЫ ВОЙНЫ
Эпопеей народного мужества называют историки защиту Ленинграда в тяжелейшие дни блокады и прорыв вражеского окружения. Великим мужеством, бесстрашием, беззаветной преданностью Родине отличались и новоладожские речники.
«Личный состав СЗРП на перевозках работал исключительно хорошо, мужественно и самоотверженно».
Из материалов политотдела Ладожской военной флотилии.
«С огнем и кровью» пополам был блокадный хлеб. Но чтобы эту мизерную долю получили ленинградцы, люди – и воины, и гражданское население – не жалели своей жизни. Под огнем фашистских стервятников на приспособленных судах в сильные штормы на Ладоге работали речники.
«Первая фронтовая навигация на Ладоге началась 11 сентября 1941 года. К этому времени флот располагал всего пятью озерными буксирами: «Морской лев», «Орел», «Никулясы», «Буй» и «Вейма». Ладожская военная флотилия имела семь канонерских лодок: «Бурея», «Нора», «Селеджа», «Олекма», «Шексна», «Лахта» и «Бира». К этому надо прибавить несколько речных буксиров – «ижорцев». Вот и весь наш флот...» – так пишет Ф. Н. Лагунов, заместитель командующего Ленинградским фронтом по тылу.
Это было в начале навигации. Многие предприятия и организации Ленинграда занимались строительством нового флота и переброской его на Ладогу. На Сясьской судоверфи была организована постройка деревянных барж, металлические баржи строили ленинградцы.
Чтобы весь этот транспорт был на ходу, выполнял задания по перевозке продовольствия, эвакуации ленинградцев, от рабочих Новоладожских судоремонтных мастерских требовались особые, сверхчеловеческие усилия. Созданные в 1940 году мастерские не имели почти никакой материальной базы. Но условия военного времени потребовали и особого отношения к делу.
Время все больше отдаляет нас от событий тех лет. И многих людей того героического времени нет с нами. Но память наша должна быть живой.
Листаю книгу Почета Новоладожского судоремонтного завода, читаю фамилии наиболее отличившихся речников. И вижу общее, что роднило их, – преданность делу, высокое чувство долга, желание помочь фронту.
«Капитан Малинин Николай Дмитриевич. С 1917 года работал на флоте – 43 года. Воспитал четверых сыновей – судоводителей, работающих в системе СЗРП».
«Рогов Степан Дмитриевич работал на водном транспорте с 1918 года. В 1949 году был направлен в Новоладожское РУ № 5 на должность мастера производственного обучения. Все свои знания, практический опыт с большим умением и любовью передавал молодым, будущим специалистам водного транспорта».
«Яшков Дмитрий Наумович на водном транспорте с 1918 года. В момент организации завода был единственным котельщиком по ремонту паровых котлов. Самоотверженно трудился сам, одновременно готовил новое поколение котельщиков для завода.
В период Великой Отечественной войны проводил ремонт кораблей Ладожской военной флотилии, за что награжден орденом Красной Звезды».
Короткие характеристики, но каждая из них вместила и себя судьбу человека, его отношение к делу, всю жизнь. Тяжелые испытания выпали на их долю, но они перенесли их стойко, мужественно, как и подобает советскому человеку. О себе не думали, о Родине беспокоились, за нее шли на невозможное.
«Назаров Александр Васильевич, капитан – второй помощник механика. На водном транспорте с 1940 года. Опытный судоводитель, настойчиво борется за выполнение производственного плана. Награжден орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Ленинграда», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».
Прожитые годы наложили отпечаток на боевого капитана. Как-никак, а 74 года за спиной. Но по-прежнему он в рабочем строю, не может жить в стороне от забот людских, не представляет себя без трудового коллектива.
Рассказывать Александр Васильевич, похоже, не мастак. Не любит выставлять себя напоказ, а может быть, не хочется ему даже мысленно возвращаться в то адское время, когда фашистские самолеты гонялись за баржами, в которых находились обессиленные голодом ленинградцы – женщины и дети. Гибли люди, погибали товарищи. Не всегда удавалось обходиться без потерь.
А. В. Назаров плавал на речном пароходе «Сормово», который был передан Ладожской военной флотилии для работы в озерных условиях. Помощник капитана, а вскоре и капитан, Александр Васильевич бывал в различных переплетах. Но то ли судьба его хранила, то ли умение маневрировать судном – выходил из них живым. Ведь уже в 1941 году «Сормово» участвовало в перевозке ленинградцев на Большую землю.
– Перевозили мы эвакуированных с Невской Дубровки по старому каналу, из Петрокрепости вывозили скот. А когда стали поступать баржи с Сясьской верфи, – вспоминает А. В. Назаров, – мы буксировали их в Осиновец. Этим делом занимались до снятия блокады. Перевозили и военных в бухту Морье. Все приходилось делать.
Александр Васильевич говорит спокойно, медленно. Только вот руки да глаза выдают его волнение. Каждому понятно, что воспоминания эти возвращают капитана в тяжелые дни.
«...Получен приказ. Землечерпательные машины отвести в бухту Гольцмана. Пошли, двойной тягой с «Харьковом», – вспоминает Александр Васильевич. – Вышли с рассветом. К удивлению, туда дошли спокойно. Там нас передали в помощь «Бую» для прокладки подводного кабеля от Осиновца до Белых Озерков (это 45 км в сторону Петрокрепости). На рейде стоял лесовоз, груженный зерном насыпью.
Началась бомбежка. Первая бомба не попала в судно, вторая – перелет, с третьего захода бомба угодила в носовой трюм.
Подвели мы баржу к берегу и что могли – постарались спасти. Ведь зерно – это была жизнь сотен людей.
Экипаж всегда делал все, что мог. Замечательные были ребята: помощник мой Миша Носов, механик Ефим Николаевич Семенов, Андрей Букуев...»
Враг знал, что Ленинград живет поддержкой с Большой земли, и предпринимал все, чтобы нарушить эту единственную ниточку, тянувшуюся через озеро.
– Как ночь, так идет враг на Кошкинский фарватер к Петрокрепости. И бил снарядами, а на рассвете уходил, – вспоминает Александр Васильевич. – Разве забудешь такое, когда работали в шторма, под бомбежками и обстрелами.
Но трасса жила и летом, и зимой, жила усилиями и трудом воинов и не в меньшей степени речников. Здесь все было взаимосвязано. На канонерских лодках, вначале на «Норе», потом на «Бире», служил старшина 2-й статьи, механик К. Г. Кожевников. На Ладоге гремела слава о мужестве и отваге моряков с этих лодок.
Константин Григорьевич принимал участие во многих сложных операциях. Награжден орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу». А после войны К. Г. Кожевников долгое время возглавлял слесарно-механический цех завода.
С момента организации завода работает здесь Михаил Иванович Карпенышев. В книге Почета записано: «Работал токарем, а затем мастером ОТК. Исключительно трудолюбивый, честный, требовательный к себе».
– Наш завод начинался с одного здания петровских времен, – рассказывает Михаил Иванович. – Это бывшая насосная станция. Весной 1941 года получили кое-какое оборудование, валовый станок и маленький токарный. Новоладожские судоремонтные мастерские и стали единственными, где можно было приводить в порядок флот, ремонтировать и восстанавливать суда, чтоб держать в боевой готовности и машины, и орудия. На всех специалистов высокой квалификации была наложена бронь – они нужны были здесь. И тут, на Ладоге, был фронт.
Михаил Иванович в то время был начальником корпусного и деревooтделочного цехов. От его распорядительности, умения работать с людьми, знаний зависело многое. И он сутками не покидал мастерские. Надо – и вставал к токарному станку, благо владел этой профессией.
В мастерских работали специалисты высокой квалификации из Новгорода, Вознесенья, Петрокрепости, моряки.
Но всякое случалось. Михаилу Ивановичу вспоминается, как токарный станок крутили вручную. Полетел шкив, заменить нечем. И вот 2-3 человека приводили в движение рабочую часть станка, не стояли и не ждали.
А разве забудется такое, когда распиливали лед, лишь бы суда вывести в озеро? А ремонт на глади озера, когда лед сковывал суда? Была организована бригада котельщиков, которая выходила на Ладогу километров за двадцать пять. И там вели ремонт под пронизывающим северным ветром, под бомбежками. Легко ли было? Представьте сами: чтобы отремонтировать гребное устройство, вбивали в грунт сваи, связывали и домкратом поднимали.
На Сясьском целлюлозно-бумажном комбинате организовали литейный цех и стали лить детали для судов.
– Дизеля охлаждали льдом, – вспоминает М. И. Карпенышев, – загружая их в цистерну. Электроэнергии не было, приспособили двигатели от тракторов, для обогрева использовали печки-буржуйки.
В коллективе завода уважали Николая Ивановича Соколова. Он был первым и лучшим электросварщиком в Северо-Западном речном пароходстве. Умел работать, казалось, без устали. Когда другие не выдерживали, он брал в руки щиток и шел туда, где требовалась сварка.
Так поступали и котельщик Василий Сергеевич Козлов, столяр Дмитрий Алексеевич Прокопьев, Иван Федорович Шишелов, А. А. Волков, А. Н. Антонов и многие другие.
Мучила речников электросварка. Работы приходилось вести круглосуточно, но разлетающиеся искры и вспышка выдавали местонахождение ремонтников. Прикрывались брезентом, но спокойно работать не удавалось. Бомбежки были бесконечными.
– Много людей погибло, – говорит Михаил Иванович. – Помню прямое попадание в бомбоубежище около больницы, там была заводская столовая. Погиб весь медперсонал, слесари. Когда отрывали, нашли 40 паспортов.
Но работа не останавливалась ни на день, ни на час. Более сложный ремонт, как, например, носовое образование к «Конструктору», проводили в юшковских доках.
«Коллектив речников Новоладожских доковых мастерских, руководимый способным и инициативным инженером В. А. Липинским, с начала навигации 1942 года восстановил из числа разбитых и затопленных судов 9 озерных и 13 речных барж общей грузоподъемностью около 15 тысяч тонн».
Это из воспоминаний Л. Г. Разина, главного диспетчера Северо-Западного речного пароходства в годы войны.
Всегда на посту был мастер докового цеха Михаил Евдокимович Зюзин. Казалось, он может обходиться без сна. Не мог он подростков оставить без своего догляда. Да и знал – каждая минута при ремонте дорога. Михаил Евдокимович умело воспитывал и обучал подчиненных. Это был человек душевный, справедливый. Он подготовил хорошую смену специалистов докового цеха.
Не забываются добросовестная, старательная инструментальщица Александра Ивановна Гришина, начальник отдела труда и заработной платы активный общественник В. Н. Маракуев.
Мальчишкой пришел на завод Виктор Федорович Кондаков. Их, учащихся ремесленного училища при заводе «Юный водник», вывезли из Ленинграда в конце февраля 1942 года по Дороге жизни. А потом был кочегаром на пароходе «Чернигов», сам участвовал в перевозке продовольствия, людей, боеприпасов. В зимнее время работал в котельном цехе.
Помнит Виктор Федорович, как в одном из рейсов на «Чернигове» сдвинулся паровой котел. Сильно обожгло тогда помощника механика Григория Лецкого. Неуправляемое судно без огней качалось на волнах. Экипаж другого судна подтолкнул поврежденный пароход к берегу, пострадавшего отвезли в госпиталь.
В 1943 году в числе других 25 юношей В. Ф. Кондаков был направлен на курсы командного плавсостава. Учился зимой в техникуме на Васильевском острове, а весной пришел опять в Новую Ладогу на пароход «Иркутск» помощником капитана. Плавал с Александром Дмитриевичем Воронухиным шесть навигаций.
На его глазах паровые котлы менялись на дизельные, завод приступал к строительству буксиров-толкачей, танкеров. Виктор Федорович и сейчас работает на судоремонтном заводе сдаточным капитаном.
Приведу одни эпизод из военной жизни судоремонтников, о котором в своих воспоминаниях рассказал бывший начальник Новоладожских судоремонтных мастерских ЛВФ А. М. Мутовкин:
«У буксирного теплохода «Ардатов» снарядом оторвало всю корму, вплоть до переборки машинного отделения. Пароход затонул. Так как плавсредств не хватало, решили пароход поднять и отремонтировать. И отремонтировали самым оригинальным способом.
На Ладожском озере плавал пароход «Баку», однотипный с «Ардатовым». Когда затонувшее судно подняли, оба парохода одновременно поставили в док. «Баку» служил образцом. С его кормовой части снимали шаблоны и по ним сразу же делали детали для «Ардатова». Таким способом полностью изготовили новую кормовую часть парохода «Ардатов» вместе с гребным устройством».
В неимоверно сложных условиях трудились судоремонтники, проявляя не только мужество и стойкость, но и смекалку, предпринимая вес возможное, чтобы быстрее рeмонтировать корабли.
Л. Архипова.
* Волховские огни. – 1987. – № 102. – С. 3.