ВОЛХОВСКИЙ ФРОНТ

 

Октябрь–ноябрь 1941 года. Тяжелые кровопролитные бои под Ленинградом. Один из плацдармов, возникших против немецко-фашистских войск, носил название «Невский пятачок». Он стал легендарным. Тогда же здесь стала сражаться 265-я стрелковая дивизия, в которой воевали волховчане и ладожане. Мы продолжаем публикацию воспоминаний редактора дивизионной газеты А. Агафонова о тех суровых днях, когда воины 265-й грудью встали на защиту Ленинграда и Волхова.

 

Под ураганным огнем противника 265-я стрелковая дивизия несла огромные потери. Был ранен командир дивизии майор И. С. Прытков, вышли из строя многие другие командиры. В 941-м сп 5 лодок, отчаливших от берега, были разбиты огнем противника. Потери: убитых – 14, раненых – 70, удалось переправиться лишь двадцати бойцам. В 450-м сп отчалило 8 лодок: из них две тут же были уничтожены огнем противотанковых орудий, стоявших на прямой наводке. Берега удалось достичь лишь двум лодкам. Кроме того, отправлены 4 понтона по 30 человек каждый. К утру ни один из них не вернулся обратно.

 

22 ОКТЯБРЯ 1941 г.

СРЕДА.

123-й ДЕНЬ ВОЙНЫ

 

Из боевого приказа командира Невской оперативной группы от 22.10.

«Военный совет фронта снял командира 265-й сд, отстранен от должности и отдан под суд командир стрелкового полка, арестованы и отданы под суд два командира роты и политрука за трусость и паникерство в бою.

23.10.41 г. части Невской оперативной группы выполняют боевой приказ: переходят в наступление.

Военный совет фронта требует от комначсостава смелого и энергичного действия. Если и впредь будет топтание на месте и не будет активных действий, а они зависят от примерности и твердого руководства командира и политработника, то к нарушителям приказа, к трусам и паникерам будут применены строжайшие меры.

Требую:

1. В течение ночи разведкой взять контрольного пленного, уточнить линию фронта противника. Данные представить мне к 8.00 23.10.41 г. Разведчиков отобрать смелых, включив автоматчиков.

2. Орудия полковой  и батальонной артиллерии поставить на ОП для стрельбы прямой наводкой, сопровождая пехоту.

3. Во время короткого артналета по переднему краю противника выдвинуть пехоту на исходное положение для атаки, а перед атакой пехоты дать шквал огня из винтовок, пулеметов, минометов и орудий прямой наводкой по обнаруженным огневым точкам и в сторону противника – затем бросок в атаку.

Обязательно поднять пехоту и атаковать противника, не останавливаясь ни на минуту, – успех будет обеспечен.

4. С рассветом 23.10 вести наблюдение за противником, уточняя данные разведки.

5. Командиру 115-й сд до 6.00 обеспечить сосредоточение стрелкового полка 265-й сд в исходном положении для атаки.

6. В оставшееся время до наступления довести боевую задачу до каждого бойца.

Части Красной Армии, действующие с восточного направления, ведут успешные бои в районе Синявино.

22 октября противник, понеся большие потери в личном составе и матчасти, оставил ряд важных пунктов.

Части Невской опергруппы решают особо важную боевую задачу. 23 октября – этот день должен дать героев Красной Армии, самоотверженно и бесстрашно уничтожающих противника, выполняющих свой долг перед Родиной.

Командир НОГ генерал-майор Коньков.

Начальник штаба генерал-майор Городецкий».

 

Схема расположения частей Невской оперативной группы
(на октябрь - ноябрь 1941 г.)

 

Ночью на КП дивизии прибыл начальник штаба фронта генерал Гусев. Вначале он с руганью обрушился на командование дивизии за то, что не сумели использовать для броска через Неву 16 тысяч снарядов, в которых фронт испытывал острую нужду. Снаряды выпущены впустую, огневая мощь противника не подавлена. Он сам возглавил организацию переправы и вскоре докладывал в Смольный:

– Командиры всех степеней руководят переправой. Переправа идет медленно, главным образом из-за недостатка плавсредств, но переправа идет, народ постепенно накапливается. Средства тяжелого оружия с войсками, перешедшими Неву, есть, но небольшие. Приказано отправиться на тот берег штабным командирам и старшим начальникам. О переправе и ее окончании донесу. Так как данные расчета нарушены, полагаю, что переправа будет закончена за ночь.

Однако ни в эту, ни в следующую ночь дивизии переправиться не удалось. Переправившиеся подразделения вели бой у уреза воды и, как правило, уничтожались противником. Приданные дивизии танковые роты из-за сильного огня даже не смогли выйти к реке, не говоря уже о переправе.

На вторую ночь была поставлена цель: переправить на тот берег усиленную роту. Выбор пал на роту автоматчиков 941-го сп, которой командовал лейтенант Н. К. Воробьев, бывший пограничник 106-го погранотряда.

...Рота молча выслушала приказ. Лейтенант обратил внимание на туго набитые сумки противогазов. Предложил одному красноармейцу открыть сумку. Рядом с патронами и гранатам там лежали банки консервов...

– Это что, у всех так? – спросил Воробьев у старшины.

– У всех, – подтвердил тот. – На том берегу трудно будет, а солдату и воевать, и жить надо.

Трудно было что-либо возразить ему. Бойцы, собравшиеся идти в смертельный бой, все-таки думали о жизни!

Наступила ненастная ночь. Сильный ветер с Ладоги гнал по Неве волны. Бойцы подносили к реке лодки и спускали их на воду. Работали быстро, без шума. Когда первые лодки были готовы к отправке, политрук сказал, что хочет пойти с авангардом.

– Почему? – поинтересовался Воробьев.

– Хочу, чтобы ребята не дрогнули, если что... Не договорив фразы, он красноречиво показал на противоположный берег.

– Хорошо, действуйте!

Лодки отплыли. Они уже достигли середины реки, когда враг открыл огонь из всех видов оружия. Стараясь уйти от взрывов снарядов и мин, гребцы налегали на весла. В отблеске разрывов в какой-то миг можно было видеть политрука на той лодке, которая первой прибивалась к левому берегу.

Чтобы не терять понапрасну людей, решили перетащить остальные лодки метров на 150 ниже по течению и там форсировать Неву. Бойцы четко выполнили все команды. Наш расчет оправдался: фашисты нашу группу заметили с опозданием, ведя огонь по первой лодке. Но теперь берег был ужен близко. Едва под килем зашуршал песок, как бойцы стремглав бросились вперед и, не теряя времени, выскочив на берег, стали окапываться.

...Рядом с лейтенантом лежал старшина роты. Оба они наблюдали за окраиной деревни Арбузово, где между развалинами крайних домов была обнаружена огневая точка – крупнокалиберный пулемет, яростно обстреливающий Неву во время переправы. Сейчас ДЗО не подавал признаков жизни.

– Как думаешь, старшина, патроны у них кончились или спят, умаявшись ночью? – спросил лейтенант.

– Не иначе, как спят. А в общем, надо бы разведать и уничтожить эту пакость, – ответил старшина. – И сделать это надо сейчас.

Действительно, скоро рассеется туман, стлавшийся над рекой и берегом, и тогда подбираться к дзоту будет труднее. Лейтенант предложил старшине взять с собой одного бойца и вдвоем с ним подползти как можно ближе к Арбузово и понаблюдать.

Пользуясь наступившим затишьем, Воробьев внимательно осмотрел берег, на который рота высадилась в темноте. Картина оказалась довольно мрачная и жуткая. От роты не осталось и взвода.

Кое-где уцелевшие от вражеского огня бойцы глубже закапывались в землю, но много было трупов у воды и на берегу. Две молоденькие санитарки с каким-то яростным упорством вытаскивали из воронок раненых и подтягивали их ближе к воде, где готовили к отправке обратно на правый берег. По Неве плыли доски и обломки от разбитых лодок, скатки солдатских шинелей... Однако не осталось ни одной целой лодки. Как спасти раненых?

Но развязка наступила мгновенно. У кромки воды стали рваться мины, разнося в клочья живых и мертвых. Погибли и те две девушки-санитарки. Послышались крики, стоны.

– Сейчас погибнем все, если будем и дальше лежать, – вдруг понял лейтенант и закричал каким-то не своим, неестественным голосом: «Ползком, вперед! К деревне, всем ползти!»

И он первым бросился вперед из своего окопчика, увлекая своим примером остальных бойцов. Через несколько минут Воробьев оглянулся и увидел несколько десятков ползущих за ним бойцов. Минометный налет так же неожиданно кончился, как и начался.

– Не подниматься, только ползти, – вновь крикнул бойцам лейтенант.

Через некоторое время навстречу лейтенанту выполз старшина, бойца с ним не было.

– Где боец?

– Погиб, – ответил старшина.

Старшина коротко доложил о том, что удалось выяснить. Рядом с пулеметным дзотом два блиндажа, один пуст, в другом фашисты. Сейчас они спят. Ходит только один часовой.

Решили часового снять, а дрыхнувших гитлеровцев забросать в блиндаже ручными гранатами. Стали искать среди наших бойцов человека, который бы мог ловко и бесшумно снять часового.

Каждый из пяти добровольцев, приведенных старшиной, выражал желание пойти первым, но был выбран бывший пограничник – красноармеец Белецкий. Остальным было приказано действовать гранатами при атаке на блиндаж. Белецкий же, вооружившись ножом, отправился выполнять задание. Группа автоматчиков, возглавляемая лейтенантом Н. Воробьевым, готовилась к броску.

Напряженно тянулись минуты. И вдруг впереди засветил фонарик, это Белецкий подавал сигнал – двигаться к нему. Автоматчики бросились к блиндажу. Открыв незапертую дверь, они бросили внутрь одну за другой пять гранат. После того, как отгремели взрывы и бойцы ворвались внутрь, они увидели в дыму и чаду очумелых, чудом оставшихся в живых двух гитлеровцев. Они тряслись от страха, подняв руки вверх. Рядом в обломках валялись пять трупов.

Бойцы еще дважды попадали под минометный обстрел, несли потери, пока прорвались на «Невский пятачок», на позиции 115-й стрелковой дивизии.

 

23 ОКТЯБРЯ 1941 г.

ЧЕТВЕРГ

124-й ДЕНЬ ВОЙНЫ

 

Из донесения представителя штаба дивизии капитана А. Ковалева с левого берега Невы:

«Нахожусь у железнодорожной будки. Здесь расположился 1-й батальон, 3-й батальон левее его на гребне, 2-й батальон за 1-м в 300 метров.

Огня противника сейчас нет, но в 20.00 был сильный минометный огонь с применением воющих мин по батальону, находящемуся во 2-м эшелоне.

Минометы противника стреляют издалека, т.к. траектория почти навесная.

С Аксенчиковым (командир 941-го сп) сейчас свяжусь, я впереди его и дам задачу двигаться вперед.

Роту автоматчиков пока не установил. Всего нашел только пять автоматчиков, которых использую.

Арбузово должно быть нашим».

Положение на переправах становилось критическим. И тут в дивизию был назначен новый ее командир – полковник Георгий Клементьевич Буховец. В боях на Карельском перешейке он уже командовал дивизией и проявил себя волевым, решительным и отважным человеком. Он быстро ознакомился с обстановкой, убедился в том, что дальнейший штурм Невы на этом участке под вражескими пулеметами приведет лишь к уничтожению дивизии. В штаб фронта была дана телеграмма:

«Военному совету Ленфронта.

Внезапной переправы на участке «Копыто» (северо-западнее Арбузово) уже быть не может. Прошу разрешения использовать переправу Манюшина (115-я сд) и одну свою на левом фланге.

Буховец, Архипов».

Командующий фронтом утвердил это решение. На местах прежних переправ (против д. Арбузово) были оставлены небольшие подразделения, которые должны были имитировать подготовку к форсированию. А остальные части 265-й сд перебрасывались в район Невской Дубровки.

Противник был введен в заблуждение. Каждую последующую ночь он усиленно продолжал обстреливать места старых переправ. Это облегчало дивизии выполнение боевой задачи.

К утру 941-й сп прибыл в Невскую Дубровку. При выходе из населенного пункта в долину ручья подразделения полка были накрыты мощным минометным налетом. Видимо, кто-то сигнализировал врагу о передвижениях наших частей.

В полдень подразделения полка были приведены в порядок и после соответствующего напутствия направлены к переправе. Под вечер им удалось переправиться на другой берег сравнительно удачно. А с утра полк уже атаковал деревню Арбузово. Несмотря на бессонные ночи, исключительно напряженные бои предшествующих дней, красноармейцы шли в атаку с величайшим подъемом духа. Образец воинской доблести показал в бою политбоец 1-й пулеметной роты тов. Бельтюков. Отважным командиром батальона проявил себя лейтенант Т. Г. Куваев. При выполнении боевой задачи он был смертельно контужен. Командование дивизии представило его к награждению орденом Красной Звезды – посмертно.

В ходе форсирования и первых боев полк потерял свыше четырехсот человек рядового состава. Вышло из строя до 70% средних командиров и политработников. Вместо раненого и эвакуированного в тыл майора Аксенчикова Н. А. в командование полком вступил капитан Никорыснов С. И. Численность личного состава, не считая артиллеристов и минометчиков сократилась до 60 человек.

Через день-другой на левый берег были переправлены и другие части. Перешли на левый берег командир дивизии полковник Буховец Г. К. и военком дивизии полковой комиссар Архипов П. И.

В штаб фронта было доложено:

«Наши части, переправившиеся через реку, заняли оборону по восточному берегу, произвели окапывание. Сегодня утром начали наступать. Противник в течение ночи вел артиллерийский огонь по району Московской Дубровки. Сейчас подготавливается переправа «игрушек» (танков). Буховец и Назаров находятся на левом берегу. От них имеется связь к переправе.

Таким образом, дивизия выполнила лишь первую часть приказа – переправились на левый берег. Однако развить наступление на Арбузово и Анненское она уже не смогла. Наступательная операция Ленинградского фронта в районе Невской Дубровки не получилась. Отрицательную роль сыграла и спешка, с которой готовилась операция, и грубые просчеты в оценке противника, общая нервозность, которая царила в штабе Ленфронта осенью 1941 г. А в результате мы понесли огромные и неоправданные потери и в людях, и в технике.

Однако были и другие причины. Например, мы намного были слабее противника в огневом отношении. По любому поводу и случаю фашисты засыпали наступающих градом снарядов и мин, не давая возможности передвигаться, а в траншеях поднять головы.

Сведущие люди подсчитали, что в среднем на 1 квадратный метр «Невского пятачка» враг выпуска в час от 15 до 25 пуль, обрушивая на плацдарм до двух тысяч мин, снарядов и бомб. В то же время условия блокады не позволяли советским войскам полностью расходовать запасы боеприпасов. На них был введен строгий лимит: на орудие в сутки выделялось 2 снаряда, на миномет – 4 мины. За перерасход виновные привлекались к суду военного трибунала.

Отсутствие снарядов и мин нельзя было хоть сколько-нибудь компенсировать ружейно-пулеметным огнем. Соотношение сторон в стрелковом оружии также было не в нашу пользу:

У нас автоматов – 295, у них – 690, пулеметов – 527, у них – 821.

Сказала свое слово и недостаточная опытность наших командиров. Так, 265-я стрелковая дивизия в первых боях на Карельском перешейке понесла серьезные потери, в особенности командиров среднего и старшего звена. Теперь взводами, ротами командовали сержанты, батальонами – лейтенанты. Отсюда неумелая разведка противника, некачественная рекогносцировка и неоправданные потери.

Но была и более существенная причина, повлиявшая на судьбу наступательной операции. 16 октября, когда подготовка операции Ленинградского фронта не была еще закончена, немецкая группа армий «Север» развернула наступление на тихвинском направлении. Замысел противника состоял в том, чтобы сломить сопротивление советских войск на реке Волхов и ударом через Тихвин к реке Свирь перерезать сухопутные коммуникации, подводящие к Ладожскому озеру, лишить тем самым Ленинград и оборонявшие его войска последней возможности получать по этому озеру помощь и одновременно, соединившись с Карельской армией финнов, образовать общий фронт с финскими войсками.

Имея полуторное превосходство в людях и более чем двухкратное в танках и артиллерии, гитлеровцам удалось к 20 октября прорвать оборону советских частей и развернуть наступление в восточном направлении.

Тяжелая обстановка складывалась под Москвой. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования не только не могла помочь Ленинградскому фронту стратегическими резервами, а наоборот, потребовала их из осажденного Ленинграда.

Вечером 23 октября в Ленинград была передана телеграмма заместителя начальника Генерального штаба генерал-майора А. М. Василевского. Ставка приказывала, не прекращая активных действий по прорыву блокады, перебросить в район Тихвина две стрелковые дивизии из 54-й армии, а также 191-ю и 44-ю стрелковые дивизии и 6-ю бригаду морской пехоты из-под Ленинграда.

 

24 ОКТЯБРЯ 1941 г.

ПЯТНИЦА.

125-й ДЕНЬ ВОЙНЫ

 

Из боевого приказа командира:

«Противник продолжает оказывать сопротивление в Арбузово, у узла дорог восточнее Арбузово.

Слева наступает 115-я сд, имея задачей овладеть вост. опушкой леса южн. Московской Дубровки.

265-я сд с переправой 951-го и 450-го сп ударом в общем направлении на Мусталово уничтожает группировку противника в районе Арбузово и к исходу 25.10 овладевает рубежом южн. окраина Арбузово, узел дорог, где прочно закрепиться, не допуская контратак противника, в северном и северо-восточном направлениях. Готовность к наступлению утро 25.10 по сигналу – серия красных ракет.

941 сп, обходя с востока, овладевает центром Арбузово, в дальнейшем наступает на южн. окраину Арбузово.

Полковая артгруппа – 2/798-го артполка, отдельный автобродивизион. Начальник артгруппы – капитан Николаенко.

450-й сп, обеспечивая левый фланг дивизии, овладевает тропой, идущей от угла просек до безымянной высоты. В дальнейшем наступать на безымянные высоты.

Полковая артгруппа: 1/789-й артполк, миндивизион.

Начальник группы – капитан Качин.

Задачи артиллерии:

а) подавить огневые точки на северн. окраине Арбузово и на опушке леса, восточн. Арбузово.

б) воспрепятствовать контратакам противника с южного направления и безымянных высот.

К этому времени на левый берег были переброшены и танки. Выйдя из низины, они развернулись в сторону Арбузово и открыли огонь по переднему краю противника. Поднялись и пошли в атаку стрелковые подразделения. За ними двинулись танки, орудия прямой наводки. С правого берега было хорошо видно, как наступающие цепи достигли окраины Арбузово.

Но тут, сделав по десятку выстрелов, замолчали артбатареи правого берега. В артиллерийском полку оставалось всего 200 снарядов. Неприкосновенный запас. Наступающим приходилось рассчитывать лишь на огонь 82 мм минометов, сопровождающих их, да на свои винтовки, гранаты и пулеметы. Противник же, пристрелявшись, обрушил на советских бойцов лавину огня. На северной окраине пос. Арбузово завязался ожесточенный бой. Все понимали, что значение его трудно было переоценить: овладей дивизия Арбузовым и Анненским, противнику будут закрыты глаза на наши переправы через Неву. Однако сильным артогнем продвижение частей 265-й стрелковой дивизии было остановлено.

Через час после начала наступления и ожесточенного боя в населенном пункте фашисты предприняли контратаку, но были отбиты. Затем снова ураганный артналет на позицию советских бойцов, и снова контратака... К вечеру командир полка докладывал в штаб дивизии:

«Доношу, что 941-й сп совместно с танковой ротой овладели окраиной поселка Арбузово, дальнейшее продвижение приостановлено минометным огнем и очередями автоматчиков.

Из восьми действующих танков пять вышло из строя: два сгорели при подходе к Арбузово, один попал в танковую ловушку, два достигли центра поселка, но назад не возвратились. У тех, которые возвратились, разбито вооружение, однако они на ходу и находятся в моем резерве.

Танками поселок Арбузово вооружен во многих местах. Уничтожено семь противотанковых пушек.

Поздно вечером остатки 941-й сд отошли на исходные позиции. Откровенно говоря, удержать рубежи на северной окраине Арбузово просто было некому, почти все пали в бою смертью храбрых. Израненные, но оставшиеся в живых отошли, чтобы завтра, послезавтра еще и еще раз повторить эту атаку, чтобы когда-то наконец прорвать долговременную оборону фашистов. Однако для выполнения этого приказа дивизия уже не имела ни орудия, ни боеприпасов, ни личного состава. Так, 941-й сп имел всего 130 человек боевого состава, четыре 76 мм пушки, пять – 82 мм минометов, семь пулеметов. В 450-м сп было 212 бойцов и командиров, две 76 мм пушки, шесть 45 мм пушек и 12 минометов. Примерно таким же боевым составом располагал и 951-й сп.

Большие потери понесли и артиллеристы. Героически погибли командир 1-го дивизиона капитан Хорошавин, начальник разведки того же дивизиона лейтенант Кудряшов, командиры батарей лейтенанты Ометов, Винокуров, Блиндер. Их батареи вели огонь прямой наводкой, расстреливая с правого берега укрепления и живую силу противника.

Много старания прилагали разведчики. Так, разведчики 2-го дивизиона обосновались в заводской трубе, и теперь просматривали вражескую оборону вплоть до ст. Мга, быстро по выстрелам засекали батареи противника. Но, увы, на их подавление у артиллеристов уже не было снарядов. Лимит их расхода сокращался с каждым днем.

Основательные наблюдательные пункты артиллеристов находились на левом берегу. Разведчиков и связистов 4-й батареи возглавлял лейтенант Анатолий Яковлевич Левит.

Что знали о нем подчиненные? Обычно на фронте, особенно на Невском плацдарме, далеко не всегда знали подробности друг о друге. Непрерывные бои, бомбежки и обстрелы не позволяли делиться воспоминаниями о былом, обмениваться мнениями, знакомиться. Нередко бывало так, что утром бойцы приходили под Невскую Дубровку и прямо с марша шли на плоты и шлюпки, переправлялись на левый берег, и сразу же бросались в схватку с противником. А к вечеру от группы оставалось лишь два-три человека, а порой – ни одного.

В таких условиях бойцам редко удавалось что-либо узнать о своих товарищах, но вот о лейтенанте Левите его подчиненные знали многое. Они передавали своим новым товарищам: «Хороший командир, боевой. С таким не пропадешь».

Знали, например, что 3 октября в районе Елизаветино во время наступления финнов он находился впереди, вместе с пехотой. Личным примером увлекал за собой бойцов стрелковой роты.

Одним из первых переправился он на левый берег Невы и теперь постоянно находился с командиром роты 941-го сп, корректируя огонь своей батареи, уничтожая огневые точки противника.

В этот день в расположение 4-й батареи прибыл начальник артиллерии полковник Сергей Иванович Жужжашвили. Это был храбрый, хорошо знающий свое дело и добрый по натуре человек. Он проверил состояние техники, проинструктировал орудийную прислугу, по душам поговорил с людьми.

В районе «Перо» (штаб 265-й сд) действовала авиация. В 17.40 происходил воздушный бой наших истребителей с истребителями противника. В результате боя два самолета сбито (но неизвестно чьи). Видно, как спускались два парашюта в районе левого соседа по нашему берегу Невы, но точного приземления заметно не было, т.к. скрыты были лесом.

И снова на Неве нет затишья  ни днем, ни ночью. Отвоеванный у врага клочок заневской земли в разное время не превышал  двух-трех с половиной километров по фронту и шестисот-семисот метров в глубину. На одном его фланге, около 8-й ГЭС части 86-й стрелковой дивизии ведут бои за развалины кирпичных зданий. На другом фланге части 265-й стрелковой дивизии дерутся за северную окраину поселка Арбузово. Понятие «окраина» довольно условное. В бывшем поселке Арбузово давно нет не только окраины, но даже не сохранилось ни одной целой печной трубы.

Роща «Огурец» тоже существует только на карте в виде условного топографического значка. В действительности же все деревья там давно уничтожены снарядами и бомбами. Есть еще на левом берегу между двумя песчаными карьерами перекресток дорог. Солдаты зовут его «паук». Это страшное место, в атаках и контратаках обе стороны стараются его обойти. Оно никем не занято, но и наши, и вражеские батареи пристреляли его и накрывают с абсолютной точностью любое передвижение. Очень уж четкий ориентир!

Таким образом, 265-я стрелковая дивизия занимает правый фланг плацдарма. Это крутой левый берег Невы, открытая со всех сторон поляна восточнее Московской Дубровки шириной 500-600 метров, переходящая в направлении Арбузово в большие лощины и два глубоких оврага. Восточнее поляны был лес с просеками и широкими вырубками в разных направлениях, вдоль высоковольтных линий.

Перед фронтом дивизии противник имел 9 дзотов, находящихся на расстоянии друг от друга до двухсот метров. Дзоты располагались в основном по опушке леса и создавали сильный фланкирующий огонь. Они были хорошо замаскированы, прикрывались снайперами, автоматчиками и пулеметчиками. В глубине леса были укрыты арт. и минбатареи и отдельные кочующие орудия.

Противник хорошо просматривал местность, занятую нашими подразделениями. Неоднократные попытки атаковать его передний край к желательным результатам не приводили. Наступающие части, как правило, встречались огнем артиллерии, минометов, станковых пулеметов и автоматчиков. Именно в большой насыщенности пехоты автоматическим оружием и заключалась прочность обороны противника. Кроме того, он располагал большим запасом боеприпасов и хорошей пристрелкой впередилежащей местности. Это давало возможность давать шквальный огонь в любом нужном направлении.

Если на какое-то время суток интенсивность артиллерийского огня спадала, то противник оставлял дежурные батареи, которые продолжали обстрел плацдарма и переправ. День и ночь над «Невским пятачком» громыхала канонада.

Периодически обстреливали плацдарм шестиствольные минометы. Наши бойцы прозвали их «ишаками». В момент полета его мина издавала изнуряющий вой. Так фашисты пытались воздействовать на психику защитников «пятачка», старались ослабить их волю к сопротивлению.

Днем широкая лента Невы пустынна. От нее веет холодом и мрачной отчужденностью. В светлое время ни одна лодка не отважится пересечь пятисотметровое расстояние от берега до берега. Она непременно будет расстреляна раньше, чем дойдет до середины реки. И на плацдарме, и нашем правом берегу все просматривалось противником с железобетонной громады 8-й ГЭС, каждый метр простреливался пулеметным огнем и артиллерией.

Но вот наступает ночь. Над Невой поднимаются немецкие ракеты. Они освещают неверным светом силуэты развалин бумажного комбината и разбросанные по всему нашему берегу скелеты понтонов, шлюпок, катеров. По размытой октябрьскими дождями глине, в промозглой темноте проходят по едва приметным тропам, а чаще траншеям пехотинцы, тащат орудия артиллеристы.

Осипшие, простуженные голоса окликают:

– Эй, кто вторую переправу Манкевича, давай сюда!

– Кто на пятую, к Фоменко, держи правей!

Иногда с берега можно заметить, как на гребне невской волны будто замрет, а затем вздрогнет под резкими ударами весел понтон или шлюпка, торопясь уйти от предательского огня ракет.

...Тихон Блинов – командир отделения понтонеров. Он получил очень опасную и серьезную задачу: переправить на противоположную сторону группу бойцов с вооружением. Переправляться нужно было в том месте, где фашисты с противоположного берега стреляли по появившимся на воде целям прямой наводкой из пушек.

Но Тихон Блинов – человек железной воли. Ни он, ни его бойцы не думали в эти минуты об опасности. Понтон с пехотинцами двигался по реке на веслах. Ясно, что он не имел большой скорости и представлял для врага неплохую мишень. Вода вокруг понтона кипела от разрывов снарядов и мин. Но понтонеры Тихона Блинова продолжали грести веслами. Изредка лишь, когда снаряд с шумом рвался слишком близко, Тихон говорил:

– Рыбу в реке глушат, сволочи! Стрелять не умеют. С испугу по всей реке палят.

Голос Блинова подбадривал товарищей.

...Понтон зашуршал днищем о прибрежный песок. И сразу же берег застрекотал выстрелами автоматов, винтовок, пулеметов. Немцы пытались расстрелять людей, прибывших на понтоне.

Первым на берег выскочил Тихон Блинов. В руках он держал по гранате. Понтонер побежал в том направлении, где больше всего раздавалась стрельба. Тихон метнул одну гранату, потом за ней полетела другая. Гранаты подняли шашки дыма, смешанного с землей и обломками вражеских укреплений.

Когда пехотинцы высадились на берег, понтонеры двинулись в обратный путь. Фашисты принялись еще ожесточеннее обстреливать понтон. Один за другим выходили из строя бойцы. Блинов подбадривал раненых, а сам работал за троих, налегая на весла. Наконец Тихон остался у весел один. Он был трижды ранен, но, напрягая силы, продолжал двигать понтон к своему берегу. Если понтон остановится на реке, его немедленно расстреляют. И Тихон, не переставая, греб. Весла становились тяжелее. Казалось, что кто-то привязал к ним свинцовые гири. И все же нечеловеческими усилиями, огромной силой воли он пригнал понтон к берегу.

...Двадцать семь тысяч снарядов и мин выпустил враг по переправе, на которой работает подразделение старшего лейтенанта В. И. Кима. Подсчет грубый. Может быть, не совсем точный. Но весь вид района переправы и подступов к нему свидетельствует, что враг ежедневно, действительно, не жалея боеприпасов, обрушивает сюда лавину огня и стали. Здесь и работают понтонеры.

– Тот берег требует…

Тому берегу надо...

Эти слова часто слышатся на переправе. Они закон для понтонеров. «Тому берегу надо» и на тот берег везут на больших и малых понтонах, на лодках пушки, снаряды, минометы и хлеб. Везут под артиллерийскими разрывами. Понтонеры не имеют окопов и траншей, они работают здесь на виду у врага. Каждый килограмм хлеба, каждая мина, доставленная на тот берег, стоят им огромных усилий, тяжелых жертв. Они несут серьезные потери, но в интересах «того берега», в интересах победы они идут на все.

Из нескольких понтонов был составлен паром. На нем переправляли через реку важные тяжелые грузы. Прямым попаданием снарядов паром был разрушен, отдельные части затонули у берега, деревянные строения поплыли по течению. Груз лежал на берегу, а новый паром строить было не из чего.

Красноармеец Сарапушкин сбросил шинель и залез в ледяную воду. Руками он уцепился  за потонувшую часть парома. С трудом приподнял его угол над водой. Но одному не справиться. Тяжело. Сарапушкин повернулся к берегу, посмотрел на своих товарищей. Он хотел что-то сказать, но не смог. Холодная, ледяная вода сковала все тело. Он опустил руки. И стоявшие на берегу бойцы увидели в этом укор. Не глядя на Сарапушкина, один за другим они вошли в воду.

Без приказания, по своей инициативе они извлекли из воды остатки разбитого парома и построили новый. Все это делалось на холодном, пронизывающем ветру, под артиллерийским и пулеметным обстрелом, в воде, по которой плыли льдины.

Командир саперного батальона 265-й стрелковой дивизии майор М. Ф. Иванов и военком батальонный комиссар Я. М. Лейболович делали все возможное, чтобы защитники «пятачка» не чувствовали себя оторванными от тылов. Рядовые понтонеры, несмотря на смертельную опасность, готовы были в любую минуту оказать помощь товарищам, закрепившимся на левом берегу Невы.

Подчас положение было критическим. У защитников «пятачка» иссякали последние патроны. А доставить их днем через открытую со всех сторон гладь реки было, казалось, безрассудным риском.

И все же понтонеры решили рискнуть. Понтонер Сурен Петросов сам обратился к командиру с просьбой разрешить ему переправить на ту сторону 45-мм пушку.

Что ж, попробуйте, неохотно согласился комбат.

Петросов отчалил от берега. И сразу от разрывов вскипела вода вокруг понтона. Но Сурен греб и греб, продвигаясь вперед.

Он доставил на левый берег пушку с боеприпасами. И ни одна пуля не коснулась смельчака. В обратный путь Петросов отправился с ранеными. И успешно достиг правого берега.

Если раньше были перебои с доставкой продуктов и боеприпасов, то теперь саперы 429-го саперного батальона 265-й стрелковой дивизии организовали переправу на левый берег даже строительных материалов. В Невской Дубровке разбирали обгоревшие дома и развалины. Из бревен вязали плоты и переправляли их на левый берег. Особенно самоотверженно работали на переправе сержанты В. Н. Башкиров, А. А. Матвеев, красноармейцы Г. М. Козлов, И. С. Ермишев, В. Е. Исаков, И. П. Сальников.

Когда в октябре 1941 г. в Невской Дубровке появились танки, надо было решить, как переправить их на левый берег. Задача оказалась чрезвычайно сложной. Инженеры и понтонеры обсудили многие варианты и, наконец, решили смонтировать паром из крупных металлических контейнеров типа плашкоутов. Такие плавающие «утюги» имелись на Балтийском заводе в Ленинграде. Их готовили для пере­возки горючего и продовольствия через Ладожское озеро.

Доставку огромных понтонов и танков к берегу следовало организовать так, чтобы враг абсолютно ничего не заметил. Только полная скрытность и внезапность могли обеспечить успех операции.

Понтонеры 42-го батальона прорыли к берегу Невы глубокий ров и прикрыли его деревьями. По замаскированному коридору двинулись к реке автокраны и машины с плашкоутами. Когда все было готово, по коридору прошли танки.

А между тем бои на «пятачке» продолжались. К правительственным наградам в эти дни были представлены красноармеец Николай Васильевич Романов, сержант Василий Иванович Баскаков, лейтенант Иван Михайлович Драчев, военврач I ранга Лаврентий Терентьевич Исаченко.

 

28 ОКТЯБРЯ 1941 г.

ВТОРНИК.

129-й ДЕНЬ ВОЙНЫ.

 

Из сообщений Совинформбюро. Вечернее сообщение 28 октября.

«В течение 28 октября наши войска вели бои с противником на Можайском, Малоярославецком, Волоколамском и Харьковском направлениях. Атаки немецко-фашистских войск на наши позиции на ряде участков Западного фронта отбиты частями Красной Армии с большими потерями для врага».

А на плацдарме ни днем, ни ночью не затихало сражение. Фашисты почти ежедневно, а иногда и по нескольку раз в день атаковали наши позиции, пытаясь сбросить защитников плацдарма в реку. Иногда на отдельных участках противнику удавалось потеснить наши подразделения на несколько сот метров. Тогда бойцы переходили в контратаку и вновь восстанавливали положение. Разумеется, каждый такой бой стоил многих жизней.

Защитники плацдарма дрались до последнего патрона, понимая, что отступать некуда. Сзади Нева, а за ней город Ленина колыбель пролетарской революции, которую нужно отстоять любой ценой.

Очень часто в бой приходилось вступать и раненым, если их ночью не удавалось эвакуировать на противоположный берег. Раненые на «пятачке» всегда оставались с оружием.

Иногда, получив за ночь достаточное пополнение личным составом и боеприпасами, подразделения дивизии сами переходили в наступление и срывали готовящиеся вражеские атаки. Действия подразделений распадались на десятки кровавых схваток. Создавались и умело действовали мелкие штурмовые группы, проникавшие на позиции врага и выкуривавшие его из укрытий. Верными помощниками пехотинцев в этом случае, как и всегда, были артиллеристы.

Основные огневые позиции артиллеристов находились на правом берегу. Поэтому большое значение придавалось связи. В абсолютном большинстве это была проводная связь. Обрывы проводов случались непрерывно. Днем и ночью, ползая под вражеским огнем, связисты исправляли повреждения телефонных линий. В сущности, это был ежечасный, ежеминутный поединок с врагом. Он разрушал наши коммуникации, они восстанавливали их. Нередко это стоило связисту жизни.

Бывало, что телефонисту удавалось добежать до конца линии, исправить повреждение. Но доложить об этом боец уже не успевал – осколок или пуля сражали его, и герой-связист прижимал разорванные концы провода своим холодеющим телом.

Конечно, больше всего неприятностей создавали повреждения линий, протянутых через Неву. Чаще провода перебивались осколками в месте их вхождения в воду или же на выходе из нее. Для прокладки подводной линии применялся многожильный полевой кабель с защитной оболочкой, пропитанной озокеритом («горным воском»). Расход кабеля был велик, его не хватало. Связисты радовались, когда удавалось обзавестись трофейным немецким кабелем с красноватой пластмассовой изоляцией. Он довольно хорошо вел себя в воде. Находились смельчаки, специально отправлявшиеся в расположение врага, чтобы добыть такой кабель.

...До противоположного берега оставались считанные метры, как в лодку, в которой переправлялся командир роты связи лейтенант Цыбульский, угодила мина. Чудом он остался жив. Однако, оказавшись в ледяной воде, лейтенант не выпустил из рук катушку с кабелем, продолжал плыть и разматывать кабель. Так правый и левый берег вновь были связаны телефонным проводом.

Провод постоянно рвался от огня противника. В сутки приходилось по 5-6 раз организовывать новые линии, по новым направлениям. Преодолевая величайшие трудности, ежеминутно рискуя жизнью, полуголодные, вконец уставшие связисты обеспечивали командира дивизии связью сразу по трем направлениям. Не раз, выполняя приказ, отличались связисты Вермияш и Левченко.

...Командир батальона вызвал связиста Хвостикова.

– Вот пакет. Его нужно доставить на тот берег. И очень срочно.

– Есть!

Комсомолец Хвостиков спрятал пакет под шинель и двинулся к реке. Мутную поверхность воды густо накрывали серовато-белые льдины. В разных местах вскидывали фонтаны воды вражеские мины и снаряды. Холодный сырой ветер обжигал лицо. Связист сел в лодку. Отчалил от берега. Вдруг резкий взрыв встряхнул его. Подбитая лодка быстро наполнялась водой.

Выскочив на берег, Хвостиков несколько секунд стоял, не двигаясь:

– Пакет же срочный… Очень срочный, – мучительно искал он выхода из создавшегося положения.

Шинель, лишнее снаряжение полетели в сторону. Красноармеец вошел в ледяную воду и поплыл, лавируя между льдинами, отталкивая их руками. Колючий холод сковывал движения. Напрягая последние силы, закусив зубами пакет, связист плыл. Два десятка минут борьбы с волнами казались вечностью. Наконец, берег. Хвостиков оглянулся на мутный лед, медленно плывущий по реке, и бегом пустился к штабу.

– Вот, примите пакет, срочный, – выдавил из себя боец и рухнул наземь обессиленный от усталости.

В пакете было очередное распоряжение командования:

«Командирам дивизий Невской оперативной группы.

Передаю указание командующего Ленинградским фронтом генерал-лейтенанта тов. Козина*, полученное мною по прямому проводу для выполнения боевой задачи.

Части Невской группы на левом берегу продолжают топтаться на месте, надо покончить с этим делом. 28 октября было плохо организовано взаимодействие пехоты и артиллерии, совершенно не используется полковая и батальонная артиллерия для подавления огневых точек. Плохо ведется разведка, командиры не знают точного положения противника, расположения его огневых точек. Вот это все вместе взятое является одной из причин не совсем удачного наступления. А второй причиной является отсутствие ответственности за выполнение приказа: пехота жалуется на артиллерию, а артиллеристы на пехоту, обвиняют друг друга. Такие разговоры и жалобы друга на друга надо прекратить и потребовать от каждого рода войск то, что ему положено в зависимости от конкретной сложившейся обстановки. 29 октября организовать дело так, чтобы была полная договоренность и слаженность в работе артиллерии и пехоты. Артиллерия должна иметь хорошую и прочную связь с пехотой. Полковая и батальонная артиллерия должна наступать в боевых порядках пехоты и уничтожать обнаруженные огневые точки противника. Артиллерия дивизионная и армейская должна сделать все, чтобы продолжить дорогу пехоте. Надо создать мощный артогонь, который бы дал возможность пехоте беспрепятственно наступать.

Я требую, чтобы сегодня весь начсостав был бы на своих местах и не отсиживался бы в щелях и убежищах, а действительно в час, назначенный для атаки, должен поднять свои подразделения и повести их в атаку. Только так стоит вопрос и никак не может быть поставлен по-другому. Мы должны сегодня прорвать фронт противника и расширить плацдарм для ввода новых сил.

У меня имеются сведения, что артиллеристы не используют рации для связи с пехотой и для управления огнем. Прикажите командирам артполков, чтобы эти средства связи были бы полностью использованы, и если будет мне известно, что кто-нибудь ослушается выполнить этот приказ, строго накажу! Коньков».

В течение 28 октября полки 265-й сд продолжали выполнять поставленную задачу.

941-й сп был приостановлен шквальным огнем противника. Не удалась попытка сблизиться с противником на бросок гранаты и обхода вражеских дотов.

450-й сп достиг района расположения немецких дотов и находится в 200-х метрах от них. В 13.40 начал наступление 7-й сп 20-й сд с задачей овладеть районом «Паук». Продолжал продвигаться вперед и 951-й сп 265-й сд.

В конце октября наступало похолодание. С вечера и до восхода над Невой и ее берегами стлался туман. Из-за чего нарушалась переправа, а иногда лодки причаливали к берегу в неустановленных местах. Бойцы и командиры, все еще одетые в летнее обмундирование, к тому же хронически недоедавшие, сильно страдали от холода. Шинели имелись не у всех. Требовала ремонта или замены разбитая обувь.

Проявляя инициативу, в укрытиях и землянках бойцы начали устанавливать печи-буржуйки, изготовленные из консервных банок. Из пустых жестянок собирали оригинальные печурки и трубы к ним. Топить печки разрешалось только ночью. Появилась проблема топлива. Собирали по плацдарму палки, чурки, в Неве вылавливали куски бревен – однако это не решало вопроса. Тогда наладили доставку дров с правого берега.

Морозы усилились, однако снега не было. Земля стояла голой, промерзшей. Окапываться без инструментов, таких, как лом и кирка-мотыга, становилось чрезвычайно трудно. Земля, скованная морозом, становилась крепче бетона. С наступлением морозов все труднее стало перебрасывать пополнение защитникам плацдарма. Река у берегов покрылась тонкой кромкой льда, а в середине по течению плыло «сало» – густая каша из мелких кусочков льда. Лодки, с трудом пробивая этот поток «сала», приставали к тонкой кромке льда противоположного берега. Лед задерживал лодки, но в то же время он был настолько хрупким, что не выдерживал человека. Бойцам приходилось, стоя в лодках, разбивать его прикладами.

На том берегу фашисты продолжали бесноваться. Они били по лодкам из танков, закопанных в прибрежных откосах реки, били из невидимых минометов, открывали бешеный огонь из дзотов из пулеметов и автоматов. Иной раз река кипела от разрывов, но не молчал и наш берег. Бойцы продолжали переправляться под прикрытием нашей артиллерии.

Надо сказать, что героями на «пятачке» были все. Даже вчерашние ленинградские школьницы, сменившие туфельки на грубые солдатские сапоги, переносившие здесь нечеловеческие условия жизни и работы.

Они отдавали раненым все силы. Только бы спасти, только бы дотянуть до уреза воды. Там могли помочь моряки, на катерах переправлявшие их на правый берег. Часто бойцы вылавливали в Неве бочки, бревна, связывали их и погружали на плоты раненых.

Получали тогда девчата по одному сухарику в день, а бывало, что несколько суток ничего не имели во рту. Свой сухарик они отдавали раненым. Приходилось неделями не раздеваться. Пропитанные кровью шинель и гимнастерка стояли колом. Возу пили из Невы по глоточку, с гарью и кровью.

Во время боев на плацдарме более шестидесяти раненых бойцов и командиров с оружием вынесла из-под огня военфельдшер Маруся Голомедова. За этот ратный подвиг Родина  наградила ее орденом Красной Звезды. Коммунисты приняли Голомедову в свои ряды. Шел в то время героине девятнадцатый год.

7 НОЯБРЯ  1941  ГОДА.

ПЯТНИЦА.

139-й ДЕНЬ ВОЙНЫ.

 

Из политдонесения политотдела 265-й сд за 7 ноября 1941 г.

«Положение и действия противника без изменений.

7.11.41 г. наши части снова продолжили наступление без артподготовки. Атака, начатая в 3.00, из-за того, что соседи справа 2-й батальон 11-й бригады и слева 7-й сп 20-й сд наступление не поддержали, успеха не имела.

В дивизию из 8-й армии прибыло пополнение 200 человек. После совершения марша 7 ноября им был предоставлен отдых.

7.11.41 г. в правобережных подразделениях дивизии были проведены митинги и собрания, посвященные 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. В них приняли участие делегаты от ленинградских предприятий. Эти встречи прошли очень тепло: рабочие ознакомились с боевой деятельностью отдельных бойцов и командиров и остались довольны боевым их настроением.

В ходе бесед с рабочими агитаторами тов. Поповым,  Карповым и Глинкиным солдаты, интересуясь жизнью Ленинграда, просили передать трудящимся, чтобы те давали больше снарядов и мин. Бойцы заверили ленинградцев, что не пожалеют сил и самой жизни для разгрома врага».

Утром 7 ноября фашисты «поздравили» защитников сильнейшим артобстрелом. Но, несмотря на пляшущие по всей территории плацдарма разрывы, бойцы тщательно готовились к очередной атаке. Методом отрывки траншей надо было как можно ближе приблизиться к окопам врага. Саперы получили приказ проделать проходы в минных полях.

Мужественным и бесстрашным бойцом проявил себя коммунист Г. К. Нестеров (450-й сп). Он получил задачу проделать проходы в проволочном заграждении. Несмотря на ранение, красноармеец продолжил выполнять поставленную задачу. Он работал до того момента, пока вражеская пуля не оборвала его жизнь.

В назначенный час пехота рванулась в атаку. На атакующих был обрушен огневой смерч. Вся территория «пятачка» была в который уже раз перекопана разрывами снарядов и мин. Там и тут из-под земли торчали ствол или приклад винтовки, а где и нога или рука погибшего. Очередные снаряды не щадили и трупы, разрывая их на части. В воздухе стоял сплошной гул и треск. В довершение всего фашисты открыли огонь снарядами, начиненными фосфором. Горела земля, и бойцы 450-го сп продвигались вперед сквозь сплошное море огня.

Отличилась 1-я стрелковая рота, возглавляемая политруком Сахаровым. Враг прилагал все силы, чтобы задержать стремительный натиск наших бойцов. Огонь со стороны противника усилился. Били артиллерия, минометы, стрекотали автоматы...

Переждав, когда немного стихнет вражеский огонь, подразделение вновь рванулось на фашистов. Политрук Сахаров, взявший на себя командование ротой, принял решение – атаковать противника сразу с трех сторон – с флангов и с фронта.

Он вызвал к себе двух смелых бойцов – Белозерова и Тумолина и рассказал им свой план:

– Вы с группой бойцов обойдете с флангов немцев и затем по моему сигналу атакуете их. Одновременно с вами пойду в атаку и я с остальными бойцами. Все ясно?

Ясно, товарищ политрук!

…Прижимаясь к земле, поползли в разные стороны группы Белозерова и Тумолина. Политрук Сахаров, чтобы отвлечь внимание фашистов, приказал пулеметчикам вести по противнику огонь. Гитлеровцы также отвечали огнем.

Красноармеец Белозеров полз впереди своей группы. С каждым метром расстояние до противника становилось все меньше и меньше.

– Будем ждать сигнала! – тихо сказал Белозеров рядом лежащему бойцу. – А пока лежать и не двигаться.

Боец передал приказание Белозерова другому, тот – третьему… Сахаров посмотрел на часы. Времени было без четверти семь. Прошло двадцать минут с того момента, как отправились бойцы.

И тут в воздух взвилась ракета. Одно мгновение – и тишину снежного поля разорвало громкое красноармейское «Ура!». С трех сторон на захватчиков ринулось подразделение. Первой подскочила к окопам противника группа Тумолина. Замелькали гранаты. Раздалась серия взрывов. Бойцы с винтовками наперевес продолжали продвигаться вперед.

Белозеров подбежал к окопу. Немецкий солдат вскинул винтовку. Но его опередил Белозеров. Короткий рывок вперед – и острый штык русской винтовки пронзил тело фашиста.

Завязалась рукопашная схватка. Она продолжалась недолго, но дорого обошлась гитлеровцам – их выбили с занимаемых позиций.

Военком отдельной разведроты младший политрук Виноградов получил задачу выбить противника из дзота и занять его.

– Сделаем подарок Родине в честь 24-й годовщины Октября, выбьем врага из насиженного гнезда, – обратился он к своим бойцам.

Искусно маскируясь, вместе с красноармейцами Филиппенко и Резвым политрук подполз к вражескому дзоту, забросал его гранатами и уничтожил несколько немецких солдат и одного офицера. Командование дивизии объявило младшему политруку Виноградову благодарность.

Первым с криком «Ура!» бросился в атаку и увлек за собой товарищей политбоец Селитиков. Будучи дважды ранен, он не ушел с поля боя, пока рота не достигла вражеских окопов.

Самоотверженно выполнял приказания связной красноармеец Кузин. Доставляя боевое донесение, он попал под минометный обстрел, был ранен. Превозмогая боль, боец доставил пакет в назначенное место, и только после этого был эвакуирован в тыл.

Продвижению нашей пехоты мешал огонь пулемета. Тогда в схватку с врагом вступил минометный расчет Иванова. Метким попаданием он уничтожил станковый пулемет и двух автоматчиков.

Два вражеских пулемета уничтожил расчет орудия, которым командовал коммунист Мурлин.

Более ста порывов телефонного кабеля устранил комсомолец Завьялов П. Е. Под ураганным огнем противника он вынес с поля боя раненого командира.

25 раненых вместе с оружием вынес красноармеец Токарев. При эвакуации раненого сам был ранен, но не оставил в беде товарища, истекая кровью, вынес его с поля боя.

К вечеру стали поступать донесения из частей. Командир 941-го сп докладывал:

«Противник под воздействием наших подразделений оставил дзот и часть траншей. На остальном участке положение противника без изменений.

2-й батальон, перейдя в атаку на врага, занял дзот у отдельного домика и часть траншеи. Батальон понес потери. Для удержания захваченного рубежа из 1-го батальона выслана одна стрелковая рота».

450-й стрелковый полк докладывал: «Перейдя в наступление, полк встретил сильное сопротивление противника. Продвижение замедлилось, подразделения залегли, ведя бой.

К исходу дня батальон 450-го сп, ползком продвигаясь под сильным массированным огнем, продвинулся на 100 метров, где и закрепился».

Организовать форсирование Невы между Арбузово и Анненское пыталась морская пехота 11-й стрелковой бригады. 2-й батальон этой бригады, переправившийся на «Невский пятачок», должен был вместе с 941-м сп атаковать Арбузово. 3-й батальон поддерживал атаку 450-го сп. Однако скованные вражеским огнем ворваться на передний край противника они не смогли.

 

26 НОЯБРЯ 1941 г.

СРЕДА.

158-й ДЕНЬ ВОЙНЫ.

 

Из журнала боевых действий 8-й армии. Запись за 26.11.41 г.

Противник на всем фронте оказывал огневое сопротивление, пытаясь контратаковать мелкими группами на отдельных направлениях.

… На участке 265-й сд положение частей без изменений. Левый фланг 450-го СП был атакован силою до роты. Атака отбита. Потери противника: убито и ранено 40 человек, уничтожены 2 станковых пулемета.

Противник продолжал удерживать северную окраину Арбузово и лес северо-восточнее, ведя артминометный огонь по боевым порядкам 265-й стрелковой дивизии. По приказу командования 8-й армии 17.11.41 г. с 14.00 дивизия перешла к обороне с задачей не допустить прорыва противника в северном направлении и вести активную боевую разведку.

Фронт обороны дивизии увеличился. В ночь на 17.11.41 г. 450-й сп двумя ротами сменил 7-й сп 20-й сд, а в ночь на 25.11.41 г. принял еще и участок 402-го сп 168-й сд, расположенный между северным и южным песчаными карьерами.

Подразделения дивизии принялось за отрывку окопов, траншей, устанавливали проволочные заграждения, подготавливали участки для минирования. И почти каждой ночью продолжали на отдельных участках атаковать противника. Так, в ночь на 21 ноября боевую разведку проводил 941-й СП с целью захвата траншей на сев.-вост. окраине Арбузово. Но встреченная сильным огнем разведка отошла на исходное положение, потеряв одного убитым и 8 ранеными.

2-й батальон 450-го СП ползком приблизился к вражеским позициям и также был встречен сильным огнем. К 20.00 частью сил батальон продвинулся на 100 метров, где и закрепился.

Умело действовали наши минометчики, которые вели огонь по расположению огневых точек противника. Наблюдением было установлено, что в результате прямых попаданий уничтожена минометная батарея. Отличилась батарея, которой командовал комсомолец Н. В. Юдин. Отлично сработал расчет комсомольца Бородина П. А.

Под непрерывным обстрелом противника саперы построили плот и переправили грузы, боеприпасы, пищу для бойцов левого берега. Самоотверженно работали красноармейцы Г. М. Козлов, В. Е. Исаков, И. П. Сальников, И. С. Ермишев, сержанты В. Н. Башкиров и А. А. Матвеев.

Хорошо работали с личным составом командир 9-й роты Хренов и политрук Горюнов. Перед каждым выполнением боевой задачи они накоротке собирали боевой актив, проводили индивидуальные беседы с красноармейцами, сами служили примером для подчиненных. Так было и 25.11.41 г., когда немцы атаковали позиции роты. Противнику был нанесен значительный урон. Смертью храбрых в этом бою погиб командир роты Хренов.

Обороняя занимаемый участок, 265-я сд вела боевую разведку, поддерживая своим огнем наступление левофланговых частей, в том числе и ударной 168-й стрелковой дивизии.  Одновременно продолжались инженерные работы по усовершенствованию занимаемых позиций.

Принимались меры по борьбе с танками. В каждой стрелковой роте было сформировано по группе истребителей танков. Они обеспечивались противотанковыми минами, гранатами и бутылками с горючей смесью.

А бои на плацдарме продолжались с прежним ожесточением. В ночь с 25 на 26 ноября 1941 г. 941-й стрелковый полк захватил траншею противника на северо-восточной окраине Арбузово. 450-й стрелковый полк, одной ротой ведя боевую разведку, подошел к противотанковому рву, но сильным огнем противника был остановлен. Утром 26 ноября фашисты пошли в наступление, однако также были остановлены дружным пулеметным и минометным огнем. Враг отступил, оставил на поле боя до 40 убитых и раненых, 2 станковых пулемета.

Образцом мужества и героизма для товарищей являлся парторг  Лагутин. Во время атаки траншеи противника он первым ворвался на позиции врага и увлек за собой остальных бойцов. В этом бою коммунист Лагутин пал смертью храбрых. Хорошо взаимодействовали со стрелками минометчики батальона, которым командовал политрук А. М. Черный.

А. Агафонов,

бывший редактор

дивизионной газеты.

 

 


 

* Опечатка в тексте газеты. Должно быть: Хозина.

 

 

* Волховские огни. – 1991. – № 178. – С. 3; № 179. – С. 3; № 188. – С. 3;

№ 194. – С. 3; № 196. – С. 3.