САНДРУЖИННИЦЫ

 

Когда где-то за озером появляются первые проблески зари, для них наступают заботы обычного дня: накормить семью, отправить кого на работу, кого в школу или в детские ясли. И самой надо успеть...

Захватив на всякий случай хозяйственную сумку, спешит на судоремонтный завод кассир Елизавета Афанасьевна Дрегольская. Она только что отправила мужа, шофера, в дальний рейс, а сына – в училище.

Открывает окно кассы отделения Госбанка Елена Владимировна Хирсанова.

К шумному и веселому детскому саду шагает бухгалтер Вера Константиновна Вуколова.

Секретарь-машинистка Анна Григорьевна Кирсанова волнуется о многом: у нее, кроме служебных обязанностей, масса общественных поручений.

Волнуют дела и работницу рыбокомбината Анну Александровну Рыжову.

Каждый день встречаем мы этих серьезных и уже немолодых женщин, озабоченных семейными и служебными делами, и не подозреваем, что в суровые годы Великой Отечественной войны и дни блокады Ленинграда они, тогда еще юные, несли на своих слабых плечах тяжелое бремя, что их руки спасли жизнь не одному раненому бойцу.

Их было двадцать пять. От 15 до 18 лет.

Только что закончилась война с белофиннами. Она проходила не так уж далеко от Новой Ладоги, но прошла стороной и после победы вселяла уверенность – кто еще посмеет на нас напасть? И когда их, молодых и беззаботных, еще не отвыкших от школьного шума и ученических тревог, созвали вместе и назвали санитарной дружиной города – это было интересно и увлекательно. Как игра. Интересно было пройти по городу строем с противогазными и санитарными сумками, наполненными бинтами и медикаментами, спасать мнимо отравленных газами, перевязывать несуществующие раны. Но постепенно и незаметно приобретались знания и навыки под руководством врачей и медсестер.

И все же не верилось словам руководителя санкружка:

– Помните, возможно, вам придется перевязывать настоящие раны и выносить из боя солдат.

...Война грянула неожиданно. И вот повестки. И все двадцать пять сандружинниц сменили девичьи платья на серые солдатские шинели.

Война, неумолимая, страшная и грозная, быстро приближалась к родному городу.

Юных сандружинниц направили в Сясьстройский эвакогоспиталь. Первые настоящие раненые. Рваные кровоточащие раны. Раздробленные кости рук и ног. Стоны. В пору самой зареветь в голос от боли и жалости к этим молодым, еще вчера сильным и жизнерадостным ребятам, ставшим вдруг слабыми и беспомощными.

Но нельзя предаваться унынию, нужно говорить простые и в то же время какие-то особенные слова этим парням, чтоб как-то утешить, вселить в них надежду и веру, вселить мужество, которого и у самой не хватает.

Кто-то бредит, кто-то тяжко стонет,

Кто-то очень хочет жить.

На мои горячие ладони     

Голову, товарищ, положи.

 

Так в другом госпитале и на другом фронте писала их сверстница медсестра Юлия Друнина, ныне известная поэтесса.

И было это только начало. А впереди...

Рассказывает Елизавета Афанасьевна Дрегольская:

– Из Сясьстроя направили нас, ладожских сандружинниц, на станцию Черенцово. Здесь мы влились в 73 автосанроту. Прикрепили к машинам. Приходилось работать не только медсестрами, но и простыми рабочими по ремонту дорог. Когда немцев отогнали от Тихвина, нашу санроту перевели в распоряжение Волховского фронта. Здесь наши дороги с подругами разошлись. Одних направили в воинские части, других – в медсанбаты и госпитали. О судьбе многих мне и теперь ничего неизвестно. Но уверена – они не посрамили честь Новоладожской сандружины.

В Волхов приехали Аня Кирсанова, Аня Рыжова, Вера Вуколова и я. Всех направили на Дорогу жизни.

Дорога жизни! Кобона, Осиновец, Борисова Грива. В истории Великой Отечественной войны названия этих маленьких поселков стоят в одном ряду с именами городов-героев. В сосновом бору около станции Войбокало располагались два эвакогоспиталя. В один из них – 96-й – и определили девушек, теперь уже не сандружинниц, а младший медперсонал.

В задачу госпиталей входило: летом принимать раненых с пароходов, прибывавших по озеру в Кобону, отвозить их в госпиталь и далее на станцию Войбокало и в санитарные поезда. А зимой к тому же сопровождать раненых в автомашинах по ледовой трассе с Борисовой Гривы до Кобоны. И не просто сопровождать, а и оказывать неотложную медицинскую помощь. И все это в обстановке смертельной опасности, часто под разрывами вражеских снарядов и бомб!

Для Е. А. Дрегольской особенно памятен жесточайший налет вражеской авиации летом 1942 года во время разгрузки раненых с парохода. При этом налете она была тяжело ранена. Ранена в самый неподходящий момент – при переноске пострадавшего солдата. Но не эвакуировалась в тыл, а осталась в своем госпитале, чтобы, подлечившись, снова нести свой ратный труд, как того требовала Родина.

...Много лет прошло с тех пор. Давно отгремела война. Спешат по своим мирным делам Елизавета Дрегольская, Анна Кирсанова, Вера Вуколова, Елена Хирсанова, Анна Рыжова. Ничто не напоминает им ни о Дороге жизни, ни о прорыве блокады Ленинграда, ни о грохоте войны, ни о ранах и погибших. Да и сами они не любят вспоминать те дни. Только бережно хранят ордена и медали. Да в праздники, под влиянием торжественных речей, может, тайком прослезясь, подумают, что в Великом Подвиге народа есть и их доля ратного труда. И что благодаря этому они могут спокойно трудиться, вести домашнее хозяйство, воспитывать детей – заниматься обычными делами, как и положено простой русской женщине.

 

М. Петров.

 

 

* Волховские огни. – 1974. – № 47. – С. 4.