ПО ЛАДОЖСКОМУ ЛЬДУ

 

В фондах Центрального военно-морского архива обнаружены личные записные книжки капитана 2-го ранга М. А. Нефедова, который с 7 декабря 1941 года вплоть до закрытия 24 апреля 1942 года ледовой трассы Дороги жизни был ее начальником.

Верный старинному правилу морских штурманов: «Пишем, что наблюдаем, а что не наблюдаем, того не пишем», он в эти дни внес такие записи:

«27.11.41. В 9.40 выехали из Осиновца в Новую Ладогу. Дорога по льду обвехована, но еще не организовано обслуживание ее, проходишь большие расстояния и не встречаешь регулировщиков, опасные места не обвехованы.

В ясные, тихие дни можно ориентироваться по впереди идущим машинам. Лед непрочный. Там, где много проезжало машин, он часто проваливается. На нашем пути встречалось около 35 полуторатонных машин, провалившихся и наполовину затонувших. Много разбилось лошадей».

«3.12.41. Лед через озеро стал толще, можно передвигаться на более груженых машинах. ...Вчера и позавчера трассу бомбили около 30 самолетов противника. У нас по носу машины появились самолеты – всего 9 штук, они бомбили трассу и обстреливали обозы и машины из пулеметов. Так продолжалось на всем протяжении пути в течение двух часов».

Как вспоминал бывший член Военного совета КБФ вице-адмирал Н. К. Смирнов, в эти дни А. А. Жданов не раз говорил, когда речь заходила о Ладоге: «Вы моряки, с вас и спрос, не по шоссе идут перевозки, а по озеру».

Возможно, поэтому, когда возник вопрос о назначении начальника ледовой трассы (в то время она называлась ВАД-101), выбор остановился на М. А. Нефедове.

О трудностях того времени на ледовой дороге говорят его последующие записи:

«1.01.42. План не выполняется, дорога идеальная, а машин нет. Положение с горючим снова стало очень острым. Парк стоит. Шилов (генерал-майор А. М. Шилов был начальником военно-автомобильной дороги ВАД-102, которой на правах ледового участка подчинялась ВАД-101. – Ред.) горючее не добыл».

«6.01.42. Приехал т. Соловьев (член Военного совета фронта, генерал-майор Н. В. Соловьев. – Ред.). Речь идет об улучшении работы дороги, надо везти хлеб (муку). Дорога ожила, засветились огоньки. Надо к вечеру создать дорогу в две трассы – и создадим. В 6.00 собрали политработников по вопросу о докладе т. Жданова. Обращение к дорожникам улучшить работу и помочь городу Ленина. По дороге вереницы огней. Машины идут одна за другой. Море огней. Дорога живет, а с ней живет и Ленинград».

«7.01.42. Дорога ожила, огоньки засветились по всему озеру…».

«17.01.42. Ночью надо ездить по озеру, меньше побьем машин, чем потеряем их от вражеской авиации».

С 18 января 1942 года план перевозок начал выполняться и перевыполняться. В конце марта в дневнике Нефедова появились тревожные записи:

«23.03.42. Началось потепление». «26.03.42. Образовались лужи в озере. Вся дорога в озерах». 9.04.42. Вода по всем дорогам... Надо опасаться массового провала машин». «18.04.42. Наступает горячее время». «20.04.42. Получен приказ Военного совета дорогу закрыть...».

23.04.42. Перевезли 41 тонну лука (у берега машину перегружали на сани и далее до кромки льда на лошадях, а потом на людях до берега). И все же, как мы ни воюем с теплом за лед, оно свое берет. Лед тает, дорога гибнет. Надо кончать. Шестимесячная ледовая эпопея пришла к своему естественному концу, а жаль расставаться с таким интересным делом, в которое было вложено столько энергии, сил и нервов».

Последняя запись:

«24.04.42. Продолжаем перевозить лук... Остались последние 18 тонн, которые к 14 часам перевезены. В 16.00 дорога закрыта для всякого вида транспорта».

Но Дорога жизни продолжала действовать. Эстафету перевозок снова приняли моряки и речники.

И снова в числе руководителей водной трассы был отважный моряк Михаил Нефедов – командир Осиновецкой военно-морской базы.

24 мая 1943 г. во время ожесточенного налета фашистской авиации на бухту Морье М. А. Нефедов погиб. Погиб на боевом посту.

 

З. Русаков,

председатель совета ветеранов

Краснознаменной Ладожской флотилии.

 

 

* Волховские огни. – 1974. – № 190. – С. 4.